Без права на возвращение

1.

Воспоминания из моей предыдущей жизни начали впервые всплывать в памяти не так давно, когда я уже учился в старших классах.

Сначала это были отдельные картинки, ярко встававшие перед мысленным взором независимо от того, были ли закрыты мои глаза или нет. Если закрыты, то картинка была полноразмерной, занимая все пространство вокруг меня, если открыты – то она мерцала не очень четкими контурами рядом с тем, что видели глаза.

Позже статические изображения сменились динамическими фрагментами чудесного фильма воспоминаний. Нет, я не сразу понял, что это воспоминания, сначала пугался, относя изображения к разряду видений, какой-то ненормальности функционирования сознания, сжимался, напрягался, гнал их. Но со временем к видеоряду добавились воспоминания об ощущениях, от которых и теперь перехватывало дыхание и замирало сердце. Вот тогда-то я окончательно поверил – это эпизоды из моей предыдущей жизни, которые по чьей-то ошибке, недогляду не были безвозвратно стерты, уничтожены.

Я уже с нетерпением ждал волнительных моментов, возвращавших меня во времена, предшествующие моему рождению человеком.

2.

Мне повезло родиться в полноценной и обеспеченной семье, хотя это я понял гораздо позже, когда подрос и начал общаться с детьми во дворе, а потом и в школе. Видел, что далеко не каждый из них может похвастаться благополучием своего дома, я имею в виду не только материальную сторону жизни.

Поначалу для своей мамы, только-только вышедшей из возраста, в котором девчонки еще играют в куклы, я был, как теперь понимаю, в большей степени игрушкой, а не живым человеком. Этому во многом способствовал мой маленький рост. До сих пор стою на уроках физкультуры в самом конце шеренги одноклассников, я ниже даже большинства девчонок. Мама меня одевала как на выставку, баловала, тискала, дурачилась, но когда пришло мне время идти в школу, родилась моя сестра – Светка, и именно она стала новой маминой игрушкой, а я отошел на второй план, хотя размерами еще вполне мог сойти за очень крупную куклу.

Папа намного старше мамы, он не имел ни одной свободной минуты, чтобы заняться мной, а потом и Светкой, он зарабатывал деньги, делал то, что у него лучше всего в жизни получалось.

Еще в моем младенчестве мама стала называть меня: «Мой птенчик», сначала это услышали дети во дворе, и ко мне крепко прилипло прозвище «Птенец», а в школе уже сократилось до «Птен».