Создание базовых учебников и учебных пособий по археологии – задача чрезвычайно сложная. Причин тому несколько.
Во-первых, факты и концепции, предлагаемые учащимся, должны содержать большую часть сведений и мнений, общепринятых в профессиональной среде. Археология в этом отношении неоднородна вплоть до того, что в ней нет единого мнения о том, является ли археология наукой исторической или сугубо источниковедческой. Эта неоднозначность стала причиной того, что один из последних учебников, вышедший в свет в 2011 г. – Л. Клейн «История археологической мысли» – представляет археологические материалы не на основе авторской концепции, а адресуя читателей в само разновременное существование археологии во всем многообразии ее научных школ и дискуссий между ними.[1]
Во-вторых, несколько новых открытий зачастую могут в корне и быстро изменить концепции, вырабатываемые десятилетиями. Так, например, было с открытиями Раймонда Дарта и Роберта Брума, обнаруживших предшественников человека в Южной Африке, или появление методов абсолютного датирования, в десятки раз удлинивших время существования рода Homo на Земле.
В-третьих, степень разнородности информации, относящейся к различным отделам археологии невероятно велика: от данных палеогеографии, активно используемых в археологии каменного века до сведений из классической филологии, без которых не обходится ни одно исследование античного археологического памятника. Этим объясняется невероятный объем информации, которая должна быть усвоена студентами в рамках скромного курса. Это, в свою очередь, сказывается на объемах учебников.
Так, Я. А. Шер, характеризуя последние учебники по археологии, отмечает: «К сожалению, еще более новый учебник, созданный высокими профессионалами кафедры археологии МГУ под редакцией академика В. Л. Янина, при несравнимо лучшем качестве содержания (хотя и не без отдельных ошибок, особенно по палеолиту) побил все рекорды по объему (604 с.) и поэтому тоже не годится для общего курса» (2009 г.).
В силу уже только этих причин предлагаемое учебное пособие невелико по объему и во многом субъективно. Оно отражает прежде всего концепции, разделяемые авторами. Нам представляется, что в настоящее время всякий, кто обращается к образованию в области истории, должен со всей ответственностью понимать, насколько обширно и неоднородно «море исторического знания». Соблюдение строгости в области терминологии здесь не менее важно, чем в математике, а обращение к выверенным фактам – не менее значимо, чем в ядерной физике.
