Перед вами, читатель, очередная книга цикла «Огнедева». Заканчивается IX век, и хотя Северная Русь и Южная еще не стали единым государством – до этого не так уж близко, – между ними установились довольно прочные связи. Но то, что хорошо для всех, порой слишком дорого обходится отдельным людям. Четыре года молодой плесковский князь Вольга пытался забыть Дивляну, которую отняли у него, чтобы выдать замуж за киевского князя Аскольда, и от которой остался на память лишь золотой перстенек. И когда варяжский вождь Одд по прозвищу Хельги предложил ему совместный поход на Киев, Вольга согласился, думая только о своей Огнедеве. Но ведь прошло несколько лет. Отнятая невеста не ждала его, лежа спящей в хрустальном гробу, она жила, создавала свою семью, у нее появлялись дети… И рада ли она будет вновь увидеть прежнего жениха? Ржавеет ли старая любовь?
Я не случайно вспомнила сказку о мертвой царевне. В нашем сознании древние эпохи зачастую настолько перемешаны со сказками и былинами, что королевич Елисей, князь Святослав и Илья Муромец кажутся жителями одного и того же мира. Нередко в исторических романах соединяются реализм и фантастика, а читатель в затруднении, как их воспринимать. Однажды мне даже задали вопрос: «А на сколько процентов должны быть вовлечены в историю Руси лешие и кикиморы, чтобы книга перешла в разряд фэнтези? Или переход происходит сразу, как только автор написал: «Во время поездки по лесу перед князем проскочил зверек, похожий на зайца, но опытный взгляд охотника сразу определил в нем лешего. Князь понял: недобрый знак – и не поехал с дружиной на битву, которая состоялась на Куликовом поле»?
Не думаю, что есть точные критерии того, сколько процентов фантастики делают книгу фантастической. Я для себя определяю так:
1) Если суть книги составляют исторические события и исторические процессы, несколько подкрашенные фантастикой для красоты, то это исторический роман.
2) Если сюжет скорее мифологический (фантастический), но действие происходит в нашем мире в давно минувшие века, то это – историческая фантастика.
3) А если и мир вымышленный, то просто фэнтези.
Роман «Огнедева. Чары колдуньи», как и весь цикл, относится к первому разряду. Главное в нем – ход исторического процесса, первые шаги в образовании Древнерусского государства, показанные через судьбы людей. Однако же вы обратите внимание: фантастического элемента в нем столько, что цикл мог бы быть отнесен к фантастике. Главным образом фантастика представлена тем явлением, которое обычно называют шаманизмом. Я понимаю, что «шаманизм Древней Руси» для многих звучит парадоксально. А между тем – почему нет? Если мы сравним основные положения шаманизма с содержанием волшебных русских сказок (того же Афанасьева), то найдем огромное количество общего. Основные признаки шаманизма, известные многим народам, следующие:
