С детства люблю космос. Читал книги про него, смотрел фильмы.
Слушал песни. Одна, чуть ли не самая популярная в этом роде — про
то, что рокот космодрома, мол, нам не снится.
Это все вранье.
В смысле, я не знаю, что конкретно снилось лирическим героям, но
космодром не рокочет.
Внутренние кабинеты космодрома звучат как принтеры и
кондиционеры, стандартные звонки сотовых, неразборчивые объявления
по системе громкой связи, попикивание приборов.
А взлетное поле безмолвно.
Оно совсем небольшое: для каждого типа ракет свой стартовый
стол, окруженный небольшой бетонной площадкой — а вокруг стена
леса, где тонут лишние звуки. Вдобавок, пуск автоматизирован, так
что людей у самой ракеты нет. Раннее утро, но уже жарко и сонно.
Или так кажется; здесь не видно суеты диспетчерских и контрольных
пунктов.
Знойное майское небо, высокое, без единого облачка, дышит
пустотой. Не верится, что за этим синим пологом — множество миров,
с которым я еще недавно был связан.
Какая-то хищная птица нарезает круги в вышине. Охотится.
Опускаю глаза.
Когда микроавтобус подъезжает к лифтовой шахте, его пассажиры —
по крайней мере, те, что летят в космос — исполняют давний ритуал:
мочатся на колеса. Даже Безолезерова, одна из двоих
космонавтов-сменщиков, достала из сумки баночку для анализов,
дополнительно укутанную в целлофан. Я тоже достал баночку,
содержимого там на донышке.
— Боишься, что не получится? — прыснул Батурин, второй из
космонавтов.
— Это Белкина, — сказал я. — Чем он хуже?
Самого Белкина со мною нет. Его доставят и пристегнут отдельно…
точнее, уже должны были доставить и пристегнуть, предварительно дав
успокоительное. Хотели вообще накачать снотворным, но потом решили
не рисковать: вдруг сердце не выдержит перегрузок. Котов наши до
сих пор в космос не запускали, а от собак они все-таки прилично
отличаются. Кто знает, как поведет себя их более хрупкий
организм.
Белкина две недели готовили, не хуже, чем меня: упражнения,
специальная диета… Но две недели — не два года.
— Надо же, — сдержанно удивился Дмитриев, директор полета. В
отличие от весельчака Батурина, это собранный, немногословный
человек. — А я не знал, что мочу кота можно собрать.
— Нужно купить специальный наполнитель, — объяснил я. — Так ради
анализов делают.
Когда лечил Друга, сколько раз я так делал! Да и здоровье
Белкина потом проверял…
