Женщина склонилась над пергаментным свитком. Задумалась на миг, откинула с лица золотистую прядь и, словно решившись, застрочила быстро и уверенно:
«Это письмо адресовано тем, кто его найдет.
Я долго думала, прежде чем сделать это, но все-таки… тут никто не знает моего родного языка. Алфавит я напишу когда-нибудь потом. Если же нет – пусть мое письмо останется Розеттским камнем этого мира. Мира Ативерны.
А я пишу, потому что не могу иначе.
Я никому не могу открыться, пусть мое письмо сделает это за меня. Надеюсь, я уже мертва к этому времени, а мир Ативерны стал чище и лучше моего родного мира.
Да-да, мой друг и читатель, кто бы ты ни был. Меня зовут Лилиан Элизабетта Мариэла Иртон. Сейчас – графиня Иртон. В девичестве я была Брокленд, а в действительности – я Алевтина Владимировна Скороленок.
Я медик. Здесь это то же, что и докторус.
В своем мире я лечила людей и мечтала заниматься этим до конца жизни. Подозреваю, что там я погибла, потому что здесь я живу. И видела своих родителей. Они точно погибли, я знаю…
Больно это, понимать, что никогда не приду на могилы близких людей. Не увижу друзей, любимого человека, родной земли, которую я любила, несмотря ни на что.
Сейчас я пишу, чтобы предупредить тех, кто будет жить после меня.
Попав сюда, я поняла, что этот мир пока еще чище моего. Да, он жестокий, да, здесь льется кровь, но все же – я принесу сюда только то, что не повредит людям.
Я искренне надеюсь, что после меня останется что-то хорошее. Описывать свою жизнь там? Нет, не стоит. Достаточно того, что я жила, любила и училась. Остальное же… в моем мире много того, что я никому не пожелаю. Не дай Альдонай (вот, я уже использую местные выражения), кто-то почерпнет из моего письма вредные идеи.
Сначала, когда я попала сюда, я была в прострации. Мне было страшно и больно.
Потом я поняла, что должна приютившей меня в своем теле женщине. Она ушла, чтобы жила я. Это немало.
Я не знаю, какой вы меня видите. Какой меня сделала история. Я уже давно знаю, что ее пишут политики и красят персонажей в нужные цвета. Пусть так. И какова же я?
Стерва?
Гадина?
Властолюбица, ломающая старые законы ради чего-то непонятного?
Не знаю.
Я просто хотела выжить. Лилиан-первую никто не любил. По сути дела, ее довели до смерти и подослали убийц. Я защищалась, и если при этом кому-то прилетело рикошетом – такая их судьба. Не стану оправдываться за то, что хотела жить. Самые миролюбивые могут пойти и умереть самостоятельно. А я стала жесткой.
