В тёмной ночи, освещаемой только диском серебряной луны и
множеством точек-звёзд, сидя на засохшем дереве, каркнул ворон.
Прохладный ветер осени разнёс звук по лесу. В темноте его перья
переливались фиолетовыми отливами, птичий взгляд был направлен на
маленький деревянный домик, слегка обросший плющом, откуда из окна
шло голубое свечение, а из дымохода только что вылетел залп
идентичных искр. И будто что-то не понравилось птице,
встрепенувшись и взмахнув крыльями, напоследок издав вой, она
улетела в верхушку деревьев, рассекая воздух, поднимаясь всё выше и
скрываясь в ночном небе.
Залп синеватых искр взлетел повторно, но уже выше, опережая
верхушки деревьев.
Там, в домике, битый час трудилась юная ведьма. Зелье не
получалось, из рук валились колбы, словно живые. Несколько
разбилось, но она не отчаивалась.
- Всё должно получиться, - в который раз мысленно повторяла
девушка.
В её возрасте это зелье выполняла каждая уважающая себя ведьма,
и было бы стыдно не сделать его.
Потянувшись к пустой колбе, девушка взяла её и направилась к
котлу в камине. Небольшое чугунное изделие выплёвывало содержимое
по краям и вверх, разнося запах мороза по комнатке. Тепло в
помещении оставалось, но разнилось с морозной свежестью.
Взяв черпак и поднеся колбу над котлом, девушка вылила
содержимое черпака в стекло. Секунда, и прозвучал хлопок, за ним
последовала дымка из стеклянного горлышка. Держа в одной руке
колбу, второй рукой, укатанной в тряпку сняла котёл с огня и
отставила рядом с камином на каменный пол.
Отворачиваясь и отходя к столу, огибая подвешенные сушеные травы
к потолку, умудряясь едва не запутаться от перевозбуждения в подоле
платья, покусывая алую губу, она поставила колбу на дерево,
посматривая расширенными глазами. Огоньки неверия плясали в тёмных
омутах, а лицо было бледнее скатерти.
Потрескивание полена добавляло мистичности нынешней ночи. На
заднем фоне, за закрытой дверью, глубоко в лесу раздался волчий
вой.
- Миллисандра! – неожиданно прозвучал за спиной голос
фамильяра.
Девушка вздрогнула и резко обернулась на звук своего имени,
заставляя пышную гриву тёмных волос в ночи войти в движение. Свет
от разведённого камина лоснился на них, бросая блики словно
маленькие камни. Сердце в испуге забилось быстро-быстро, и грудная
клетка в корсаже вздымалась, грозясь порвать ткань.
