Во второй половине XVIII в. на севере Европы взошла ослепительная звезда необыкновенной женщины, новой русской императрицы Екатерины Второй, которую поэты славили под именем Северной Семирамиды, а философы гордились честью лично переписываться с нею. С ее именем русская армия одерживала громкие победы, она вывела Россию на путь могущества и процветания.
Но эта великая русская государыня, эта женщина, перед которой склонились великие державы, эта «царица-матушка», чтимая миллионами российских людей, изначально была всего лишь неизвестной немецкой принцессой, волею случая попавшей в Россию, волею случая вознесенной на престол, но собственной стальной волей придавшей ему неведомые доселе блеск и величие.
Последняя самодержица российская, давшая свое имя целому веку…
Смутный период в истории России, когда императоры и императрицы менялись на троне по прихоти высшей аристократии, закончился приходом к власти – на штыках гвардейцев – «дщери Петровой», императрицы Елизаветы. Она свергла с трона императора-младенца Иоанна VI, своего двоюродного внучатого племянника, отправила его родителей в вечную ссылку и стала думать над тем, как обезопасить собственное правление и продолжение династии.
Елизавета никогда не была замужем, законных детей у нее не было. Зато имелся племянник, сын старшей, рано умершей сестры Анны, герцог Голштинский Петр-Ульрих. Подростка привезли в Санкт-Петербург, быстро крестили в православие под именем Петра Федоровича и стали искать ему достойную пару.
Увы, от деда и от матери он не унаследовал ничего: Елизавета понимала, что из взбалмошного, недалекого, злоупотребляющего алкоголем наследника не выйдет достойного правителя. Надежда была только на министров, которые будут окружать его, да на жену, которую Елизавета ему подыщет.
Прусский король Фридрих Второй, обладавший острым умом и политической дальновидностью, тоже думал о том, что русскому двору вскоре понадобится невеста и что искать ее, несомненно, станут среди немецких принцесс. Фридриху нужна была девушка не слишком высокого происхождения (дабы не укреплять положение России родственными связями), подходящая на роль проводника прусских интересов при российском дворе. Он предложил принцессу Ангальт-Цербстскую, дочь своего фельдмаршала: Фридрих хорошо знал ее мать и имел на нее сильное влияние.
